Читаем без скачивания Медные монеты даруют миру покой [огрызок, 93 главы из ???] - Mu Su Li
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что угодно возможно, а значит… не исключено, что они помогут вырастить кости и исцелить сухожилия.
Сюэ Сянь вспомнил взгляд, которым Сюаньминь только что смерил его ноги, и понял его значение. Только…
Для большинства такого рода магический инструмент был всё равно что второй жизнью, посторонним прикасаться к нему строго запрещалось — это было подобно тому, чтобы положить начало вражде. Что уж говорить о том, чтобы вложить его прямо в руки другому человеку.
Сюэ Сянь со смешанным выражением лица смотрел на медные монеты в руке и мгновение не знал, что должен сказать.
Долгое время спустя он наконец-таки не удержался от вопроса:
— Ты съел крысиного яду?
Сюаньминь молчал.
Всё ещё не в силах поверить, этот Старейший качнул медными монетами у Сюаньминя перед глазами раз, качнул снова… чтобы дать Сюаньминю шанс раскаяться.
В итоге к третьему покачиванию Сюаньминь, не находя слов, подвинул его лапу обратно и сказал:
— На этих медных монетах есть не снятая печать, но в той или иной мере их можно применять. Я всё равно временно не использую их, возьми пока ты.
— Печать? — Сюэ Сянь остолбенел, а следом и понял кое-что: неудивительно, что монеты казались запылёнными и лишёнными даже капли одухотворённости — всё дело в этом. Но… — Кто наложил её? Ты сам?
— Не помню, — Сюаньминь покачал головой. — У каждой из пяти монет своя печать. Сейчас две из них немного ослабли, возможно, вскоре рассыплются.
Услышав его, Сюэ Сянь прикусил кончик языка и поразмыслил мгновение — и всё же взял медные монеты. Прежде, когда он был ещё в бумажной оболочке и в золотой жемчужине, он ещё мог, используя преимущества тела, которое занимал, тереться о поясничные кости Сюаньминя, чтобы восстанавливаться, с тех же пор, как вернулся в собственное тело, неважно, был ли он в облике дракона или человека, льнуть к ним было совсем неудобно.
Эта картина… только представишь, уже глазам больно, а о том, чтобы воплотить её в жизнь, и говорить нечего. В результате в эти дни восстановление позвоночника Сюэ Сяня резко замедлилось, он чувствовал изменения, но по сравнению с тем, как было прежде, они протекали всё же медленнее. Он не хотел постоянно тащить за собой искалеченные ноги и то и дело оказываться на руках.
Это просто подчистую сметало величие.
Сюэ Сянь обдумал всё с каменным лицом и, больше не колеблясь, разместил монеты в центре ладони, закрыл глаза и сосредоточился на излечении позвоночника.
Заклинание чистых одежд в виде кровавой черты всё же уступало полному талисману, и потребовалось некоторое время, чтобы одежда Каменного Чжана и Лу Няньци высохла. Какое-то время ушло и на то, чтобы они пришли в себя от испуга и недоумения.
— Отчего ты ничуть не торопишься? — Лу Няньци не слишком привык быть обузой, удерживающей других за ногу, и, оправившись, неловко задал Цзян Шинину вопрос.
Цзян Шинин сел у камня и спокойно и безмятежно посмотрел вдаль, на городские ворота, освещённые фонарями:
— Так или иначе, нужно подождать до пятой стражи[114]. К чему спешить? Мы уже у ворот.
Ночью городские ворота были заперты, внутри городских стен действовал комендантский час, и без важного дела не позволялось входить и выходить. Если бы даже они вошли, нехорошо было бы глубокой ночью грубо и бездумно стучаться в дверь чужого дома. Но долгая ночь вот-вот уже перевалит за половину, и до пятой стражи осталось недолго.
— Последний раз я видел старшую сестру ещё три года назад, она получила известие и вернулась в Нинъян, — пробормотал Цзян Шинин. — Я всегда помнил посмертные события не очень ясно, стало получше только с этим бумажным телом, но я помню, что тогда она долго-долго рыдала и всхлипывала, даже вспоминая об этом сейчас я будто всё ещё слышу отголоски…
Когда зазвучат колокола и барабаны пятой стражи, городские ворота распахнутся, люди в городе вслед за звуком один за другим начнут трудиться поутру, и он сможет увидеть старшую сестру, сможет посмотреть, хорошо ли она живёт нынче, сможет освободить души отца и матери, что были заперты так долго.
Он прожил столько лет, но очень мало покидал дом и никогда прежде не понимал, что имеют в виду, когда говорят: «Вблизи в тоске по дому прорастает страх[115]».
Но сейчас, когда он сидел на берегу незнакомого дикого озера, глядел на ворота чужого ему уездного города, стоило лишь подумать, что нужно подождать ещё немного — и все его стремления свершатся, не останется впредь забот и привязанностей, в душе неожиданно родилось беспокойство…
Спустя очень долгое время колокольный звон пятой стражи наконец разлился — отзвук за отзвуком — за пределы городских стен.
Все привели себя в порядок на скорую руку и встали у городских ворот. Послышался скрип — старые ворота раскрыла изнутри стража, и перед собравшимися предстала картина города, а ветер обдал их странным запахом.
Глава 45: Уезд, охваченный поветрием (3)
Примечание к части
Советую на всякий случай не есть за чтением этой главы.
— Кхе-кхе… — Каменный Чжан поперхнулся ветром и покашлял несколько раз. Морща брови, он прикрыл нос со ртом одной рукой, а другой помахал перед лицом и прошептал: — Что это за запах? Как будто лекарств и чего-то ещё… чего-то заплесневелого.
— Такой запах дают свежие лекарственные снадобья вместе с заплесневелыми вываренными остатками, — объяснил Цзян Шинин. Он, конечно, не закрывал нос, всё же для него подобные запахи были обычным делом…
В пристройке позади семейной лечебницы Цзянов было много маленьких печей, ежедневно с утра до вечера едва ли не в каждой, клокоча, готовились лекарства, и запах свежих отваров не выветривался никогда. Из года в год в дни сливовых дождей[116] четвёртого месяца вываренные остатки выливали за дверь, а к вечеру, когда наводили порядок, от них исходил слабый спёртый запах гнили. Поэтому для Цзян Шинина узнать смесь того и другого было вовсе не сложно.
Но какого размера крошечная семейная лечебница Цзянов и какого — уезд Цинпин? Чтобы запах распространился наружу, едва открылись городские ворота, поблизости должно быть по меньшей мере с десяток дворов, где одновременно готовят отвары и выливают отходы.
Заболело так много людей сразу?
У всех вдруг возникло не очень хорошее предчувствие…
Изменившись в лице, Цзян Шинин занёс ногу, желая войти
